Наемник покосился на уши дроу:
– Хех. Уши, как уши, – усмехнулся наемник. – Ушам, по-моему, вообще все равно…
Тризар посмотрел на улицу сквозь окно – там было уже абсолютно темно и только редкие фонари освещали узкие улочки города. Вопрос эльфийки повис в воздухе тяжелым грузом – перед глазами пронеслись моменты, которые он всю жизнь пытается выбросить из головы. Сонливость быстро прошла, алкоголь потерялся в крови – речь зашла о переломном моменте его судьбы. Тризар очень сильно пожалел, что начал эту тему – «Ну какой черт меня дернул?». Но раз уж сам решил пооткровенничать, то откровенничать придется до конца.
– Ну, – вяло начал наемник, – у меня все куда менее романтично. Я бы даже сказал, что моя история дика и омерзительна. До предела. – Взгляд лучника понемногу сполз на стол, после чего привычно уперся в стакан, который он медленно и методично стал вращать на столе вокруг своей оси. – Мы жили здесь. Мы – то есть я, отец, мать и моя сестра. Все, как у людей, в общем. Мы жили не в городе, а за его пределами, но не очень далеко. Знаешь, там, на севере от города, где стоит заброшенный особняк одного, скажем так, зажиточного говнюка? – в его голосе проскочила какая-то неуверенная и неспокойная нотка. – Ну, в общем, там когда-то был мой дом. Наш дом....
По ходу рассказа наемник то и дело прилегал в кружке – он явно себя глушил, что выглядело еще более жалко. Он рассказал про то, как они жили, про отца, про мать. Тризар вел себя довольно странно – он как будто в один момент из сурового и молчаливого наемника превратился в какую-то сентиментальную тряпку – воспоминания прошлой жизни ударили в голову хуже, чем стакан рома, который по ходу дела очень быстро опустел.
– У отца виноградник был. Маленький такой, он его вырастил просто для того, чтобы делать свое, домашнее вино, а остатки раздавать друзьям, ну или продавать. А оно оказалось самым вкусным в городе, представляешь? Я его, конечно, не пробовал, маленький был, – он грустно улыбнулся. – Но оно настояться не успевало, как его начинали разбирать, как горячие пирожки. В итоге он понял, что свое маленькое дело нужно расширять, поэтому на вырученные деньги он купил у местного правительства еще небольшой кусочек земли и расширил виноградник. Это был наш основной доход. Мать содержала таверну, но не в городе, а на пути в Гротенгард. Так как это довольно далеко, она часто оставляла вместо себя наемного рабочего или рабочую, а сама сидела дома со мной и маленькой сестрой, занималась хозяйством и нашим воспитанием. Со временем там выяснилось, что наемные рабочие воруют выручку и с каждым разом они стеснялись все меньше, а сделать с этим ничего было нельзя. Бывали даже случаи, что рабочий сбегал с работы вместе со всей дневной выручкой в первый же день. Некоторых ловили, конечно, но денег у них, разумеется, уже не было. Заведение разорилось и закрылось. Сейчас там тоже развалины – знаешь, наверное. Но это не стало каким-то большим разочарованием, ведь у отца очень хорошо брали вино. А у этого дела есть еще и масса отходных материалов, которые тоже приносили доход. В общем, все было хорошо, пока сюда не заявился сынок мэра. А заявился он сюда неспроста. Так как кровь у него голубая до седьмого колена, он жил в столице и пытался пробиться к верхушкам правления, но делал это какими-то не слишком цивильными способами, насколько я понял. Однажды его застукали на подделке каких-то печатей или документов – черт бы его знал, я не помню, – лучник отмахнулся, – и его выперли из города с волчьим билетом.  Куда ему было еще идти? Вот он и решил, что раз ему идти некуда, то надо прибиться под бочок к папашке и хотя бы здесь откусить кусок своей доли. Откусил, мать его за ногу… Первое, что он сделал, это решил оккупировать все территории, прилегающие к городу и построить себе архиэпических размеров фазенду. Разумеется, его не волновало, что там уже больше половины выкуплено жителями города, ну и вообще частниками – ему нужно было, чтобы всех оттуда сместили и земли отдали ему. Но батя у него мужик нормальный был, от проделок сынишки был далеко не в восторге, а от посетивших светлую его голову дальнейших идей – того более, поэтому он ему маслом хрен помазал и сказал, что выделит ему только небольшой кусок прилегающей земли, но пока на этих территориях стоит хотя бы один дом и есть хотя бы один владелец, то он и кирпича туда не положит. Короче говоря…  Недоносок воспринял эти слова, как призыв к действию. То ли от злости за не свершившийся план свержения власти, то ли от тупости – непонятно. Он выбрал свободный кусок, но ему этого оказалось недостаточно для его дома. По несчастью, наша земля и наш дом были по соседству. – Тризар остановился на несколько секунд и закрыл глаза. – Однажды он взял нескольких стражников и просто сжег ночью наш дом... Пока мы спали в нем.
Стакан лопнул – он больше не мог сдерживать давления мощных пальцев лучника. В отражениях на осколках стекла, разлетевшегося по всему столу, были видны лампы таверны, пьяные лица ее посетителей, Шарлиз и лицо Тризара, которому сейчас хотелось только одного – убить еще одну сволочь, сидящую за крепкими стенами крепости и вершащую судьбы простых, ни в чем не повинных людей.
– Я помню, как все горело, помню плачь сестры и помню дверь, которую отец так и не смог открыть – ее подперли снаружи. Дом подожгли снизу, поэтому я побежал наверх, в надежде, что смогу как-то укрыться от огня, но он уже успел подняться до второго этажа – дом деревянный, на улице лето, все сухое, строение за минуту вспыхнуло, как спичка – верхние крепления лестницы подгорели, и она рухнула подо мной. Дальше я ничего не помню. Я клянусь, я не знаю, как я выжил. Я очнулся в доме у какой-то довольно пожилой женщины. Я так и не узнал ее имени, хоть и довольно долго прожил у нее. Она просила называть ее бабушкой. Ну, я и называл... Она выходила меня, залечила ожоги и раны. Говорила мне, что нашла меня, полуживого, в догорающем доме. Я ей не верю. Я видел дом... Он сгорел дотла. Хотя какая теперь разница, как я выжил... Я прожил с бабушкой около 10 лет. Жили очень скромно. Я особо не скрывался, подрабатывал в местных тавернах за стойкой, попутно обучаясь боевым искусствам у стражников. Они часто устраивали тренировки, а я очень любил смотреть на то, как они тренируются – для меня это было очень захватывающее зрелище. И как-то так я им примелькался, что однажды они стали меня учить – сначала просто ради забавы, а потом уже и по-настоящему. Больше всего мне нравилось стрелять из лука – у меня как-то даже с первого раза почти получилось. Это заметил один из местных лучников – его звали Алекс – и стал натаскивать меня. Он так же научил меня быть скрытным и ловким, научил штопать доспехи... В общем, он мне был пусть и не как отец, но как старший брат точно. Сейчас его перевели из города за хорошую службу куда-то ближе к королевской гвардии... Не знаю, где он сейчас. А бабушка… Бабушка была в годах, мне уже приходилось ухаживать за ней, и однажды время взяло свое. Так я остался один. Я до сих пор живу в ее доме, он далеко отсюда, в лесу – более укромного места не найдешь. - Тризар сделал небольшую передышку, собрал по столу осколки стакана в горку и посмотрел на ладони – на грубых от тетивы пальцах не было ни царапины. - А как я стал тем, кто я есть? Однажды я ощутил силу, которой обладал, и мне захотелось мести. Ведь сволочь эта все-таки построила себе там дом. Конечно же, был пущен слух, что дом загорелся из-за искры из камина, из-за свечки, и так далее. Никто не виноват, как всегда. В жилах кипела горячая кровь, разогретая пожаром, и мастерство, данное Алексом. Я стал наблюдать за домом и за этим гребаным наследником. Кстати именно по последней причине он передвигался исключительно со стражей. А еще он вырубил все деревья в округе – не знаю, зачем; чуял, может быть, что-то? – поэтому к дому даже подобраться тайком было тяжело. В ближнем бою его замочить было невозможно, оставалось надеяться на лук, который мы собрали с Алексом. Я месяца два тренировался стрелять на большие расстояния. Я даже ходил в библиотеку и читал там про различные баллистические свойства стрелы, ведь на таких расстояниях роль играло все – даже влажность воздуха. И настал тот день, когда нужно было наконец-то расквитаться. Погода была отвратительная, ливень шел – все было против меня, а ведь попытка была только одна. Я стоял около дерева, у небольшой лесополосы – здесь было удобнее всего, других нормальных мест просто не было. Он возвращался домой, стража осталась у входа, под навесом, а он остановился на крыльце и стал что-то щупать по карманам, искать. В этот момент я отпустил тетиву. Стрела летела секунды три, наверное... – Лучник выдержал паузу, и медленно, пусть и грустно, но самодовольно улыбнулся, - Зазубренный наконечник в горло – у него не было шансов. Стража даже не поняла, кто стрелял и откуда. Я просто ушел сквозь ливень и был таков. С тех пор я принимаю только очень сложные заказы на убийства политических деятелей, которые кому-то перешли дорогу. Найти меня сложно, беру я дорого, но конечный результат... В общем, ожидания я всегда оправдываю.
Тризар остановился. Тут он понял, что рассказал вообще все, что только можно было про себя рассказать… Единственное, что еще было неизвестно его собеседнице, это то, откуда он взял тот лук, который сейчас при нем.
- Ну, в общем... Эээ... Такие дела.

– В жизни все так. Либо ты, либо тебя. Хорошо хоть, что у нас родственники друг другу глотки не режут. Хотя и такое случается, особенно при дворе... Кругом ложь, лицемерие, двуличность, предательство, и все это крайне цинично вплоть до абсурда. Чтоб они там все друг друга перерезали, сволочи аморальные. – Наемник сделал паузу и еще раз посмотрел в окно, на темную улицу. – Интересно, сколько сейчас времени? Завтра очень большой день, надо бы выспаться, – проинформировал он, и, заметив остатки рома на столе, которые попали туда из разбитой кружки, добавил: – Да не просто выспаться, но, кажется, еще и проспаться… – Язык лучника слегка заплетался – стакан такого крепкого напитка, как ром, все-таки, давал о себе знать. – Завтра ухожу в Гротенгард. Говорят, там у мэра какие-то серьезные нелады с родственниками. Надо будет разнюхать, что там, и как. В этом городе всегда что-то не так было, еще с детства помню: то заговоры какие-то, то бунты, восстания, перевороты. Город-то серьезный – стратегическая точка, можно сказать – крепость же. Если война какая, то весь наш городишко туда первым делом ломанется. Туда сливается много ресурсов, денег. Ведь нужно содержать местную армию, город поддерживать в благоприятном состоянии, за оборонительными сооружениями следить – на все это требуется огромное количество звенящего золота. А там, где звенит… Настоящая кормушка для мэра и его приближенных. В общем, пора там порядок навести, пролить немного голубой крови, так сказать. Вообще, я считаю, что оказываю государству услугу. Чем меньше этих гадов там сидит, за толстыми стенами, тем меньше денег будет уходить по карманам и больше – на дело. Конечно, это побочное явление моей деятельности. А в этом городе делать уже больше нечего. Троих здесь положил. Пока что спокойно, никто не дергается. – Тризар забыл про то, что сделал со стаканом, и попытался его взять, но сделал движение по воздуху, – Черт, во рту пересохло. Пойду, возьму себе еще чего-нибудь. – Наемник встал и слегка пошатнулся, – Ого! Мне сегодня точно хватит… – с этими словами он двинулся к стойке, неуклюже пробираясь между столами. Подойдя к бармену, лучник что-то попросил у него. Мужчина за стойкой взял с полки стакан, отвернулся и наполнил его какой-то абсолютно прозрачной жидкостью, после чего отдал лучнику. Вернувшись к столику, Тризар жадно отпил половину и продолжил разговор.
– А ты чем конкретно занимаешься? И что собираешься делать теперь?

Тризар хитро улыбнулся:
– А говорила, что давно забыла, где вход. Стало быть, помнишь, все-таки. – Он добил вторую половину стакана, окончательно разбавив содержимое желудка, в который ничего, кроме спиртного, не поступало уже полдня. Тут он вспомнил про одну идею, посетившую его перед началом разговора еще на трезвую голову, и про которую он, конечно же, совершенно забыл, увлекшись душевными беседами. Идея была сыра и требовала серьезного обдумывания, но одуревшая от спиртного голова совершенно не хотела соображать. Наемник напрягся и попытался поразмышлять, ведь то, что он собирался предложить Шарлиз, было довольно безрассудно, безответственно и вообще как-то странно для наемника такого рода, как он. С другой стороны, если она примет его предложение, то производительность его работы возрастет в несколько раз. В итоге, как-то взвесив все, на хмельную голову, он решил озвучить свои мысли, причем особо сильно вилять и издалека подходить к вопросу он не стал:
– А пойдем со мной, – не стесняясь выпалил лучник. – В Гротенгард. М? – Предложение пусть и было сказано не громко, но, наверняка, для эльфийки оно прогремело как гром среди ясного неба. – А что? Вдвоем работать быстрее, деньги хорошие. Работу выполнять будем в 3-4 раза быстрее, а денег на рыльце получать будем всего лишь в два раза меньше. Да-да, пополам делить будем. Просто смотри, какой расклад получается: работы у тебя здесь нет, грядет долгая зима, торговцы сидят по домам, а кушать вкусно и жить в тепле хочется всегда, – наемник склонился над столом, с прищуром глядя в глаза Шарлиз – он уже успел кое-что узнать о ней и знал, на что надавить. Кроме того, чем больше он говорил про свою идею, тем больше эта идея ему нравилась. – Не будешь же ты кошек с деревьев снимать? А эти товарищи в бархатных нарядах глотки друг другу резать готовы в любое время года. С тебя – умения, с меня – заказы и информация, которую я за 5 лет своей деятельности научился доставать отовсюду, поверь мне. Ну и, конечно же, мой лук тоже не будет в углу пылиться. В моей работе есть моменты, когда мне не хватает немнооого магии, – Тризар сделал соответствующий жест пальцами, – а у тебя с ней все в порядке, как я понял. Так что мы очень быстро сработаемся, мне кажется. – Наемник снова облокотился на спинку стула и сложил руки на груди. Время было позднее, и лучник понял, что если он собрался завтра идти в другой город, то нужно уже закругляться, и обсуждать вопрос об объединении было некогда. Он немного подумал и продолжил: – Я не хочу сейчас требовать с тебя ответ. Скажу тебе вот что: до Гротенгарда путь не маленький, поэтому я выхожу утром. Пусть это будет где-то 5-6 часов. Все, что от тебя требуется для принятия решения – это быть у южных ворот в назначенное время. Разумеется, ты должна быть полностью готова. В противном же случае можешь остаться спать в таверне, и мы распрощаемся. А пока… – Тризар допил последнюю каплю из пустого стакана и встал, - Пока я пожелаю Вам спокойной ночи и удалюсь почивать, - наемник поклонился, но, скорее, не из вежливости, а ради сарказма. – До встречи.
Тризар, пошатываясь, и нагло раздвигая столики перед собой, игнорируя возгласы за ними сидящих – аккуратно пробираться между ними уже не было ни сил, ни желания – направился в сторону лестницы на второй этаж. Проходя мимо стойки, он бросил на нее несколько монет и что-то буркнул бармену, после чего поднялся по ступенькам и растворился в темноте коридора.

Отредактировано Trisar (15.05.13 19:34:34)

Наемник достал ключ из кармана, раза с третьего попал в замочную скважину и открыл дверь. Комната оказалась очень маленькой. На стене висела небольшая лампа, которая была единственным источником света в ночное время, но сейчас она была потушена. Тризар прошел внутрь и запер за собой дверь, оставшись в полной темноте. Драгоценный лук он приставил к спинке кровати, у изголовья, и, будучи уже совсем без сил, рухнул на нее. В комнате было явно холодно. За окном – северная осень, помещение не отапливалось, а угар из главного зала досюда не доходил, поэтому наемник не стал ничего с себя снимать. Засыпая, он, конечно же, думал о том, как поступит Шарлиз: пойдет она с ним или предпочтет остаться здесь, всю зиму экономя последние средства? Хоть он практически и не сомневался, что сделал очень выгодное предложение, однако заявляться в строго назначенное время, конечно же, не собирался, потому что это было бы довольно глупо – кто знает, что удумала эта дроу? Дроу… Наемник кое-что знал про этих существ, про их образ мышления, их строй и обычаи там, где они живут. Она не была похожа на то, что он себе представлял. Она была другая. Может, именно поэтому ее выгнали из родных мест? Кто бы знал… Но наемник абсолютно точно понимал две вещи: во-первых, учитывая ее расу, а уж тем более, необычное для этой расы ее поведение, он принял очень рискованный шаг, а во-вторых, глаз с нее первое время спускать нельзя. Как бы хорошо она себя ни вела. Именно поэтому он планировал встать пораньше и занять позицию где-нибудь на северных воротах, сверху, чтобы посмотреть, как она придет, ну или не придет в указанное место в указанное время. Вдруг она сама что-то задумает и будет поджидать где-нибудь в стороне? Тогда он просто уйдет через северные ворота и забудет про нее. Кстати, южный вход в город для встречи, разумеется, был выбран лучником не случайно: перед ними совершенно замечательная площадь, которая проглядывается насквозь, поэтому тебя либо видно, либо ты уже не в указанном месте – значит, не выполнил условие встречи. Вроде, все схвачено, так что вариантов быть обманутым было мало. Если она придет, и не будет лукавить, значит, он ее увидит и подтянется сам, если же нет – Тризар тут же покинет город с другой стороны и исчезнет. С этими мыслями лучник стал медленно проваливаться в блаженный сон. Как правило, наемники спят очень чутко – специфика профессии такая, но кружка медовухи и еще одна такая же с ромом отрубили его окончательно. «Не проспать бы…» - напоследок пронеслось у него в голове.
Несмотря на выпитое вчера, утро у наемника наступило даже немного раньше, чем планировалось. На улице было еще темно, но внутренние часы и протрезвевший ум подсказали ему, что пора собираться. Тризар встал, потянулся, немного размялся, пересчитав позвонки, прихватил лук и тихо вышел из комнаты. Со всей таверны: из комнат, из главного помещения на первом этаже и даже откуда-то из подсобки доносился храп на разные лады и манеры. Город вместе со всей таверной спал после пятничной гулянки. Лампы были потушены на ночь во избежание случайного пожара, поэтому в здании было абсолютно темно. Тихо скрипя половицами, лучник спустился на первый этаж, положил ключ от двери под стойку со стороны бармена и вышел на улицу. Свежий воздух обвеял его лицо и дал окончательно проснуться. Наемник за минуту замер, закрыл глаза и сделал глубокий вздох. Тризар очень любил утреннюю тишину, спокойствие и этот прекрасный свежий воздух. Это было редкое время, когда даже стража, вымотанная ночным дежурством, почти вся спала. В городе было абсолютно тихо, только холодный осенний ветер шумел еще неопавшей листвой на деревьях и тихо поскрипывал вывеской над таверной, на которой так и значилось: «Таверна». Видимо, безымянная… Со вчерашнего вечера тучи рассеялись и несмотря на практически полную темноту, небо уже начинало отдавать темно-синими оттенками, что говорило о приближении восхода солнца.
Тризар понимал, что эльфийка тоже не промах, и вполне так же, как он, может куда-нибудь намылиться еще до встречи, поэтому, чтобы не раскрыть себя, он поторопился отдалиться от заведения в сторону северных ворот. Пройдя мимо церкви и центральной площади, лучник подошел к довольно высокому каменному своду, который выступал из стены и забрался на самый верх по вертикальной лестнице, которая была приставлена сбоку, к одному из выступов. Пусть южные ворота и были отсюда на приличном расстоянии, но наметанный глаз лучника обладал практически орлиным зрением, поэтому наблюдать за местом встречи для него труда не составляло. Тризар устроился поудобнее у зубчатого выступа стены и просто стал ждать.

Наемник очень удобно расположился за перегородкой стены, а кожаный доспех не пропускал холод от каменных блоков. Этой ночью он спал мало, да и утро было ранее, поэтому его глаза уже было стали слипаться, но вдруг через закрывающиеся веки он увидел девушку, вышедшую из таверны. Конечно же, это была Шарлиз, ведь мало кому после пятничной гулянки захочется вставать в такую рань без особой нужды. Однако наемница даже не думала идти к месту встречи, да и времени еще прилично оставалось – она пошла прямиком в сторону северных ворот.
– Опаньки… – тихо, про себя промямлил лучник. – Куда это мы намылились в рань такую?
Шарлиз прошла мимо церкви и продолжила двигаться к северному выходу из города. Тризар во избежание демаскировки счел необходимым совсем спрятаться за каменный зубец стены, после чего пересек стену и продолжил наблюдать за наемницей с другой стороны – она направлялась прямо в деревню.
– Чего это она там забыла, интересно?
Тризар посмотрел на восток, где небо все больше приобретало светлые оттенки, и прикинул, сколько осталось до встречи. Поняв, что она еще может успеть, решил продолжить свои шпионские посиделки и посмотреть, вернется ли Шарлиз, и если вернется, то когда и с чем.
В итоге ожидания себя оправдали. Шарлиз такой же уверенной походкой выруливала из деревни и продвигалась обратно к северным воротам города, держа в руке какой-то предмет. Тризар не сразу заметил, что это было что-то вроде кнута. Такого орудия в ее руках он увидеть немного не ожидал.
– Ого, какая… Вот уж чего не ожидал, так не ожидал. – Тризар вскинул бровь от удивления и ухмыльнулся.
К этому времени уже нужно было бы подтягиваться к месту встречи, назначенному наемником, поэтому он замер в ожидании получить ответ на главный вопрос: куда же она, все-таки, пойдет: на площадь к южным воротам, или… или не пойдет? Тризар даже замер. А девушка тем временем сбавила шаг и спокойно, вальяжно прошла к площади и уселась на скамейку, очевидно, в ожидании наемника.
Лучник не стал медлить, чтобы не вызывать подозрения, быстро снялся с позиции  и двинулся в сторону таверны окольными путями – нужно было сделать вид, что он только что вышел оттуда. Когда он был у крыльца, он сделал сонную мину и вывернул из-за угла на площадь, где его ждала Шарлиз. Тризар не стал  пытаться дальше пудрить ей мозги, потому что понимал, что она может его расколоть, поэтому он просто размеренным шагом подошел к ней и сказал:
– Ну что ж… Доброе утро, – он слегка улыбнулся, – напарница.

«Да, чутья тебе не занимать, эльфиечка» – он сразу понял, что девушка заподозрила его в том, что он наблюдал за ней. Однако веских доказательств у нее на то не было, а дотошно искать их она сейчас явно не будет. «Только вот осторожности тебе немного не хватает. Ну, ничего, это мы исправим… Твоя будущая работа заставит быть осторожнее».
– Хм… – наемник, как всегда в своем амплуа, задумчиво нахмурился, так, что было видно, что он это делает не всерьез, демонстративно огляделся по сторонам и глянул на небо, намекая, что и сейчас, в общем-то, солнце не в зените. – Пожалуй, да. Не вечер, – он нагло ухмыльнулся, сделав вид, что принял ее вопрос за неудачную шутку. – Пойдем, острячка, – он двинулся в сторону ближних ворот. –Ты бы, кстати, еще в качестве оружия лиану с собой взяла, – усмехнулся Тризар, кивнув на хлыст Шарлиз. Однако он прекрасно понимал, что в умелых руках это приспособление может быть весьма грозным оружием, хотя метко выпущенную стрелу оно не становит. – У нас с тобой сегодня в плане весь день буровить грязь по убитым дорогам. Да, пойдем пешком: никаких лошадей, извозчиков, ездовых драконов, черепах и прочей живности. Она воняет и оставляет кучу следов, а мы с тобой должны быть как призраки – вот мы есть, и вот нас уже нет, да и след простыл. – Тризар пока что не торопился; он медленно прошел через ворота, поправляя амуницию, – Однако к вечеру завтрашнего дня мы должны быть в месте назначения, поэтому, пока идем, надо бы придумать, как и где будем ночевать.
Наемники миновали ворота и вышли на грязную, размытую дорогу, проходящую через ряды маленьких неуклюжих построек – дома людей, которым не хватало денег, чтобы купить собственность за стеной. Так было в любом городе, за тем исключением, что в особо больших городах такие вот постройки медленно, но верно формировали внешний город довольно приличных размеров. Со временем он обрастал серьезными домами и еще одной стеной – так формировались крепости. Тем самым, за первой стеной жили практически все простые люди, а за толстой стеной основного форта – преимущественно знать – «клиенты» наемника, а теперь и его напарницы. А тем временем на улице стало заметно светлее, поэтому теперь под ногами можно было хорошо увидеть эту земляную кашу, перемешанную с сеном и опавшими листьями. Что самое странное, они были только на дороге – по обочинам и в траве их было как-то совсем мало. Так как это были окрестности города, деревьев здесь было немного – вырубили на строительство и другие нужды, поэтому складывалось такое впечатление, что все опавшие листья собрались исключительно в грязи. Именно такие мысли витали в голове у наемника – крайне странный образ мышления для человека, занимающегося такой работой, как он.
– Ненавижу осень. И зиму терпеть не могу. Возможности по передвижению и скрытности резко ограничены. Слякоть и холод. Зимой дым от костра, да и сам огонь очень хорошо видно даже днем. В плане костра осень – наилучшее время. Днем вообще не видно. Желтый огонь растворяется в желтой листве, дым теряется на фоне серого неба, вечно затянутого тучами. А вот летом таких глупостей, как костер, делать не приходится – и так жарко. Это я, кстати, вот к чему… – Тризар на минутку остановился и стал оглядываться вокруг. – О! – Он почапал по грязи к какому-то ветхому домику, хозяева которого, видимо, еще спали, и зашел за него. Спустя где-то полминуты наемник, очень довольный собой, вышел к эльфийке, держа в руках… Топор. Здоровый топор дровосека, которым обычно деревья валят, ну а при желании – рубят дрова. – Во! Гляди, чего нашел. – Тризар был несказанно счастлив, почему-то. То ли от того, что он ночью теперь не замерзнет, то ли от того, что он наконец-то что-то спер. – Скарб надо хранить дома или в кладовке! – с важным и очень поучительным видом заявил лучник. – Ну, в общем, под замком. А они – я еще давно заметил – оставляют топор на улице все время, в пень воткнутым. Будут теперь следить за добром. Ну, ничего, топор – штука недорогая, а нам сейчас его покупать негде – спят все. – Тризар тревожно оглянулся на дом, который только что обокрал на целый топор, – Пойдем-пойдем, а то пойдут слухи еще, что высококлассные наемники топоры воруют – вот позорище-то будет. – Он зацепил орудие за какую-то лямочку на броне и ловко подвесил его на спине – таких прибамбасов у него был целый вагон, можно сказать. Он продолжил ход, и наемники вскоре вышли из поселения, оставив за спиной город, в котором прожили многие годы.
Впереди была долгая и тяжелая дорога, а идти в полной тишине Тризару совсем не хотелось, поэтому он попытался затеять разговор:
– Расскажи что-нибудь про себя. Ты вчера достаточно скромно все обрисовала, хотелось бы больше знать, если ты не против, конечно. У меня-то вчера знатно язык развязался. Чертов ром, будь он проклят! Повезло, что у меня такой план в голове созрел, иначе бы один из нас уже был бы мертв… – Тризар покосился на спутницу и продолжил идти.

Тризар шел и внимательно слушал рассказ спутницы. Честно признаться, он не был поражен до глубины души, но был, однозначно, удивлен.
- Да, ты права. Я не представляю себе, как там можно жить. Так как я – человек, у меня, соответственно, уже сформированы общие человеческие ценности: дом, жена, дети, уважение и помощь родным и близким… Спокойствие, которое мы оберегаем всю жизнь. Не знаю, может, я просто вырос в такой семье, где мне привили все эти чувства. А что касается того, чем я сейчас занимаюсь… Я же не собираюсь заниматься этим всю жизнь. Другой вопрос, что вряд ли у меня из перечисленного будет что-то, кроме дома… Жена и дети – бывшим наемникам нельзя иметь семью. Однажды могут прийти те, кому я когда-то перешел дорогу, и перейти дорогу мне, а это очень плохо может сказаться на моих близких. Спокойствия тоже никогда не будет. После того, как я решил заняться тем, чем занимаюсь, мне теперь всю жизнь придется спать с кинжалом под подушкой. Такова участь всех, кто кормится тем, что убивает людей. Такая же участь у тех, кто вмешивается в политику. А я зарабатываю себе на хлеб, убивая тех, кто занимается политикой. Мне вообще кинжал не поможет. Мне медвежьи капканы надо напротив дома ставить… - Он опустил взгляд, еще больше осознавая те проблемы, с которыми ему придется жить до скончания дней своих, и что вряд ли умрет собственно смертью.
Тризар вдруг остановился и посмотрел назад. Наемники уже довольно далеко ушли от города – они пересекли пригородную вырубку и шли по лесу, поэтому город медленно стал теряться между деревьями.
- Ну, я думаю, что уже можно… - лучник вдруг свернул с дороги прямиком в лесную чащу и уверенно так, по листьям, сквозь ветки пошел на восток, огибая границу вырубки. – Ты, вообще, в курсе, что мы вышли из южных ворот, а Гротенгард находится на севере, м? – Тризар поднял бровь. – Мы с тобой так до него долго идти будем. А вообще, просто никто не должен даже подозревать, что мы пошли туда. Кому подозревать нас в такую рань? – он предвосхитил вопрос, - Да кому угодно. Вон, стража-то на стенах у ворот стоит. Один-два нас точно видели. А стража – самые продажные сволочи, сама знаешь же…. – Наемник продолжал движение по лесу, и дорога постепенно стала пропадать из виду. – Сейчас пройдем по лесу, вокруг вырубки, и выйдем на серверную дорогу. – Он не без труда прорвался сквозь плотное сплетение каких-то веток, чем освободил дорогу девушке, - Вот так вот продираться будем недолго, тут тропинка есть недалеко, как раз идет до развилки на серверной дороге. Оттуда пойдем уже, как все нормальные люди… - движение по настолько пересеченной местности явно изматывало, и у наемника сбивалось дыхание, что совершенно не помешало ему еще разок съязвить: он обернулся, посмотрел на Шарлиз и нагло усмехнулся, - Ну и как нормальные нелюди тоже…

– Мне нравится, что мы находим общий язык, – снова съязвил наемник.
После еще минут десяти изнурительной борьбы с кустами и ветками Тризар и Шарлиз вышли на еле видную тропинку, продолжавшуюся по направлению их хода.
– Ну вот, я же тебе говорил. Вот по ней и пойдем. Тут, видимо, никто кроме меня и не ходит давно… – Тризар внимательно изучал тропу на предмет следов. – Да, вряд ли мы здесь кого-нибудь встретим. Нам туда, – он указал пальцем в том же направлении, в котором напарники шли до этого.
Теперь они двигались быстрее, так как буйная лесная растительность почти не мешалась под ногами. С левой стороны между деревьями изредка виднелся город и частные владения вокруг него – наемники огибали его по восточной стороне, продвигаясь к северу. Тризар шел быстрым и уверенным маршем – было видно, что эта тропа ему хорошо известна, и он топчет ее не в первый раз.
– Я по этой тропе уходил, когда ярла Хоу (прим. автора: привет из DA (: ) убирал – ярла местных земель. Мэр тут местный наворовал, как обычно, да переборщил. А тут ярл явился с проверкой. Ясен пень, что мэра, как минимум, титула бы лишили. Если бы не вздернули, конечно… Ну, вот и он это понимал, и как только узнал, что Хоу к нам уже едет, испугался страшно. А я обо всех их делишках уже знал к тому времени. Вот я ему и прислал весточку, мол, с тебя деньги, с меня – жизнь Хоу. Я с ним даже лично не виделся. Просто на следующий день в указанном месте была указанная мной сумма – деловой мужик оказался. Ха, еще бы! Ну а я свою часть выполнил, когда ярл к городу подъезжал. Мне очень повезло: они задержались в дороге из-за ливня, поэтому подъезжали уже поздно вечером, когда было темно. Но была проблемка одна. Ярл ехал в недурной такой карете, да видимо готов был всегда к тому, что его могут либо зарезать, либо пристрелить, поэтому на окошке были тоненькие, изящные металлические прутики. В принципе, их руками сорвать можно, да и стрелу бы пропустили. Ну, дурак он, или не дурак, – Тризар намекнул на то, что такие прутики –  весьма уловная защита от нападений, – но вероятность того, что на таких расстояниях стрела изменит свою траекторию после того, как пройдет через них, была высока. Времени на обдумывание было мало, потому я просто запомнил, где он сидит и пустил стрелу прямо в обшивку, сзади, когда они проехали дальше. В общем, пригвоздил мужика… Но теперь на такие случаи у меня есть особое оружие, которое мне уже однажды помогло в похожей ситуации, – Наемник хитро улыбнулся. – Покажу как-нибудь потом.
Рассвет уже вовсю щедро поливал лес розово-оранжевыми лучами, просыпались птицы и наполняли окрестности своим пением.
– Слушай. А расскажи что-нибудь из своего, так сказать… портфолио. Интересно, каким образом ты…хм… работаешь. – Наемник, не останавливаясь, обернулся к девушке и улыбнулся, – Да, предлагаю обмен опытом.

Тризар внимательно выслушал все, что рассказала Шарлиз, и когда она закончила, он с достоинством оценил ее навыки, при этом выпятив нижнюю губу и слегка качнув головой.
– Мне кажется, иных выходов действительно не было… – наемник задумчиво почесал затылок. – В принципе, все сделано довольно грамотно, так что зря ты так про ошибки. В любой работе есть ошибки. По сути, твоя успешность зависит не столько от того, насколько ты снижаешь сам процент непредвиденного поворота ситуации, сколько от умения застраховать себя на любой случай и не растеряться, будучи в трудном положении. У меня с подобными заказами были проблемы еще большие, чем у тебя. Тебе в этом плане гораздо удобнее, – Тризар обернулся и кивнул на хлыст Шарлиз, висящий у нее на боку, – у тебя есть довольно точное и бесшумное оружие для ведения боя на коротких дистанциях, в том числе – в упор. Ты все правильно сделала: тихо залезла в дом, где тихо прикончила клиента. Я бы на твоем месте так и сделал. Но моя специализация – дальний бой. Боюсь, что если я вступлю в драку в ближнем бою, то наделаю столько шуму, что потом просто не уйду. Зато я могу очень тихо убирать жертву на больших расстояниях и моментально испаряться с точки – в этом и есть мое преимущество. Однако когда дело доходит до большого количества плотно стоящей охраны, гражданских, снующих мимо, отсутствия удачной точки, и, в конце концов, каменных стен с небольшими решетчатыми окнами, то здесь очень тяжело работать издалека, а чаще – невозможно. Поначалу приходилось очень сложно, – лучник тяжело вздохнул, вспоминая два следующих заказа после сына мэра. – Это еще если мягко сказать. Тут на востоке от города располагаются земли знаменитого торговца оружием. Он – дворф, кстати, что не удивительно – их раса славится своими успехами в этом направлении. У мужика просто сказочное количество денег, – Тризар широко улыбнулся, опустив взгляд в легкой зависти, – ну просто горы! Он снабжает весь северо-запад королевства! У столицы есть свои поставщики, конечно, зато этот товарищ в кармане держит много провинций. Цинус весь в том, что этот крепкий мужичек двух сыновей себе настрогать успел с какой-то, очевидно, дворфийкой. А по ходу дела оружейник заработал себе золотишка и отгрохал чуть ли ни целый замок – до замка, конечно, далеко, но за укрепленный форт вполне сойдет. Это место даже включили в список военно-стратегических точек, так как там может легко жить и успешно обороняться целый взвод солдат. Само по себе строение поделено на четыре части: холл с гостевой частью и столовой, часть супругов, и по одной части на каждого из сыновей, да еще с тем учетом, что они смогут туда жен своих поселить и детей наделать. Так вот! Сынишки-то выросли, а батька стареть стал. Ну, и что ты думаешь? Конечно, один понял, что добро предка будет разделено между отпрысками, и решил закопать другого на три метра под землю. Второй об этом догадывался, поэтому за счет батиной конторы сделал, так сказать, апгрейд своей почивальни и части форта в целом. Я туда даже пытаться лезть не стал, потому что ловушки – это только малая часть той чертовщины, что он туда напихал – остальное я даже не знаю, как называется…Одно знаю: его папаша озолотился на каком-то своем собственном изобретении, которое позволяло наблюдать за двором из внутренних помещений – что-то вроде каких-то зеркальных труб, что ли… – Он морщился в попытках вспомнить заумное название, но так и не осилил сложное слово, – стиро… Стере… Сторо… Эээ… Скопо… Короче, не важно. Важно вот что: такие штуки торчали из стен по всему периметру форта, причем не только на стороне второго сына, поэтому меня могли засечь сразу, как только я туда полезу. – Наемник усмехнулся, – никогда больше не буду принимать заказы на этих сумасшедших техников! К тому же, вокруг форта была стена – как ты через нее будешь стрелять? Ведь эти гаденыши вечно там торчали, боясь, что прибьют друг друга, если ступят за ворота укрепления хотя бы шаг. В общем, ходил я вокруг форта, ходил, а время исполнения заказа уже истекало… И тут я нашел точку на холме, откуда чисто теоретически можно было попасть в окно клиента. Но было целых три но, – Тризар понизил интонацию и выдержал паузу, театрально показывая, что сейчас будет описание серьезных проблем. – Во-первых, на окне была решетка, с довольно широкими перекрещивающимися прутьями, так что даже если выстрелить очень тонкой стрелой, то все равно, высока вероятность попадания в прут. Во-вторых, попасть по цели можно было только в том случае, если она находилась у окна, потому что угол, с которого я должен был стрелять, позволял увидеть только ближнюю часть, а точнее – крохотную часть комнаты, и кровать в нее не входила. В-третьих, эти долбаные гномы-переростки очень любят низкие окошки, из-за чего, тот же угол не позволял мне попасть в голову, даже если эта скотина стоит прямо у окна! – Лучник с болью в душе, сердце и пятой точке вспоминал подробности этого дела, не хило вскипятившись. – А что значит попасть дворфу НЕ в голову? Это значит не попасть ВООБЩЕ, нафиг, никуда, потому что у дворфа потрясающая анатомия: что не голова – то руки или ноги! – кажется, было слышно, как Тризар скрипел зубами в паузах. – Конечно, это я преувеличил, у них есть и сердце, и кишечник, и прочие важные органы, повреждение которых вызовет, скорее всего, смерть, но, о боже, как же тяжело в них попасть! То есть получалось так, что в комнату я стрелой попасть мог, а клиента убить – нет, – лучник перевел дыхание и сделал паузу. – Но если бы не этот случай, у меня бы сейчас не было такого прекрасного оружия, которое имею сейчас. Ты, наверное, слышала эту историю о загадочной болезни одного из сыновей оружейника? Основная история такова, что он использовал еще необкатанные технологии отца, чтобы лучше защититься. Да, у него развилось что-то вроде паранойи, и он уже не мог без передовых разработок семейной компании. А в этих технологиях, по тем же слухам, последнее время использовались странные вещества и материалы, способные влиять на человека, не контактируя с ним. Говорят, что при долгом взаимодействии с ними человек начинал терять волосы по всему телу, его кожа становилась дряблой, кровь теряла цвет, ну и общее его состояние ухудшалось, как будто что-то высасывало из него жизнь (прим. автора: привет мирному атому). Черт его знает, что за магия такая, но мне достоверно известно, что подобных материалов оружейник не использовал, иначе бы они уже все были мертвы, а он сам – в первую очередь. – Тризар остановился. Он оглянулся по сторонам, потянулся в задний карман пояса, расстегнул его и достал очень маленький пузырек, размером меньше, чем большой палец руки, с какой-то беловатой жидкостью и заткнутого толстым кусок пробкового дерева, занимавшим все горлышко, что наводило на мысль о том, что жидкость внутри отнюдь не безопасна. – Вот оно. Чудо алхимической промышленности. Хранить нужно с особой бережностью, а ты даже трогать эту штуку не вздумай – если разобьется вблизи от нас, оба через неделю помрем мучительной смертью. Храню в специально отведенном и усиленном железом кармане – от греха подальше. – Он убрал бутылек на место и продолжил свой ход, возвращаясь к своему повествованию. – Я не знаю, что там. Честно. Мне их делает один человек, берет кучу денег за них. То ли яд там, то какая-то проклятая вода – не имею ни малейшего понятия. Но стоит человеку с этой жидкостью контактировать или оказаться поблизости с ней – он заболевает страшной болезнью: за неделю покрывается страшными кровоточащими язвами и умирает. Ничто не помогает. Что самое интересное – если разбить эту гадость и подождать пару часов – она теряет свои свойства. Так же эта дрянь почти не передается другим людям. То есть действует достаточно локально для того, чтобы можно было убить только одного человека в доме, а не вырезать всю семью. Подарочек посылается очень просто: пробкой он надевается на наконечник, и стрела отправляется во что-нибудь твердое рядом с жертвой. Бутылек разбивается – жертве остается жить не больше недели. Так я и сделал. Стрела, как я и ожидал, не прошла через решетку, а ударилась в ее прутья, расхлестав емкость и расплескав содержимое внутрь комнаты. Парень долго, кстати, продержался – почти месяц прожил – у дворфов очень мощный, стойкий организм. Я даже переживать стал, что расхваленная микстурка не работает… Но парень стал гнить на глазах. Деньги я свои получил. У меня есть такие же штуки с зажигательной смесью и просто ядами, которые впитываются через кожу и имеют разные эффекты. Метод, конечно, довольно жестокий, зато действенный, – подвел итог наемник.