1) Имя, данное при рождении забыто, ибо никем не используется. Сам себя называет Рэйвеном или Реем. Реже – просто вороном. От своего учителя получил второе имя Эргилль, но жутко его не любит, так как в переводе с одного из древних языков оно значит глупый, или недалекий.

2) Пол: мужской.

3) Возраст свой Рей тоже не помнит, хотя упорно утверждает, что ему 20, но поскольку дражайший его батюшка скончался более полувека назад, можно с одинаковой вероятностью предположить, что Рею 50, или 200 лет. В общем, это полная загадка, в том числе и для него самого, хотя выглядит он действительно на эти самые «около двадцати» лет.

4) Раса его – вообще отдельный разговор. По рождению почти человек, но в действительности является неким подвидом оборотня. Превращается в некую помесь человека и птицы – на спине вырастают черные вороньи крылья (размах около двух с половиной метров). Раньше, правда, руки его покрывались черными перьями, да еще и когти вырастали, но со временем Рей научился сдерживать трансформацию рук, ибо это было крайне неудобно.

5) Внешность.
Довольно высокий (около 185 см) парень с развитой мускулатурой. Средней длины иссиня-черные волосы неровными, кое-как подстриженными прядями спадают на широкий лоб и обрамляют бледное треугольное лицо. Тонкие, чаще всего искривленные в презрительной ухмылке, губы, слегка заостренный и чуть-чуть вздернутый нос, придающий Рею вид хитрого лиса. Глаза у него непомерно большие, темно-синие, почти индиго, во взгляде порой присутствует змеиная гипнотичность. Зубы у парня неестественно белые и слегка заостренные, верхние и нижние клыки чуть длиннее, чем нужно. В общем, улыбка его мало напоминает человеческую.
Одежду носит исключительно черную (утверждает, что все остальные цвета не подходят к его крыльям о.о), чаще всего кожаную. Обычно облачен в простые черные штаны из очень плотной ткани, черную футболку, высокие охотничьи сапоги и длинный кожаный плащ с рукавами до середины плеча. Ах, да, и еще перчатки! Длинные, почти до локтя, пошитые (или сотканные, кто его знает!) из необычного материала. Вообще-то раньше Рей носил простые кожаные (а какие же еще?), но имел отвратительную привычку их рвать практически ежедневно, а потому решил обратиться к некому магу, ну а тот за весьма нескромную плату сумел создать перчатки, которые порвать было не то, чтобы невозможно, но чрезвычайно трудно (многократно проверенное свойство). Кстати, грабительская стоимость данной вещицы полностью себя оправдывала – материал был мало того, что крепким, так еще и чрезвычайно тонким, благодаря чему пальцы практически не теряли чувствительности, что, безусловно, является большим плюсом.
На правом среднем пальце Рея старинный перстень таинственно посверкивает массивным танзанитом, схожим по цвету с его глазами. Перстень этот является древним магическим артефактом, по официальным данным давно утерянным. Сведения о его свойствах утеряны в глубине веков, с уверенностью можно сказать только то, что в его камне таится огромный запас магических сил, который при неграмотном (или же чересчур грамотном) обращении мог натворить немалых бед. Предки Рея, тем не менее, сумели передать потомкам знание о том, как с помощью перстня можно вызвать катану, клинок которой нельзя сломать ни магическим, ни физическим путем. К грозному оружию «в комплект» прилагались также и ножны, хотя мало кто носил этот клинок как обычное оружие, ведь гораздо проще и удобнее было его «спрятать» с помощью перстня. Магическая сила, кстати, заключена именно в камне и танзанит этот повидал на своем веку великое множество оправ. Являясь фамильным сокровищем, камень подчиняется только кровному наследнику рода, другие же не имеют над ним ровно никакой власти.
Особой приметой Рея (а вдруг это создание не уникально!) является татуировка на лопатках в виде черных вороньих крыльев, сделанная с целью скрыть старые шрамы (подробнее об их возникновении в биографии).

Характер.
Личность разносторонняя, хотя уместнее было бы сказать неуравновешенная и нестабильная. Иногда бывает жестоким, безжалостным, резким, грубым и холодным, а иногда… хотя, нет, он всегда такой. Просто порой в нем просыпается еще что-то такое детское, наивное, беззаботное и добродушное (говорю же – нестабильная личность). Постоянными чертами характера являются исключительная скрытность и раздражающая всех окружающих наглость. В зависимости от настроения может быть осторожным и подозрительным, а иногда относительно доверчивым. Не лезет за словом в карман, любит издеваться над окружающими (от невинных шуточек до кровопускания). Всю жизнь страдает от нестерпимой скуки, подвержен продолжительным приступам апатии, хотя часто бывает исключительно деятельным и энергичным. Правда, энергичность эта обычно ни для кого добром не заканчивается, и в первую очередь для него самого. Со стороны может показаться крайне беззаботным и легкомысленным, но на самом деле он хитер и изворотлив. Способен поддержать беседу практически на любую тему, но при этом предпочитает общаться в насмешливо-язвительной форме, любит всех критиковать. Друзей у него практически нет (с чего бы это?).
Не любит работу ни в каком виде, поэтому старается переложить все на первых попавшихся под руку несчастных. Эти же несчастные, кстати, и становятся чаще всего его жертвами (нет, он не убивает! помучает и отпустит, хе-хе). Обожает ставить на первых встречных так называемые эксперименты по исследованию поведения первобытного стада. Формулировка довольно-таки грубая, но весьма точная, ибо толпа современных жителей этого мира не всегда отличается умом и сообразительностью. Любит находиться в центре внимания и не переносит, когда его игнорируют. Весьма умен, что не мешает ему совершать идиотские поступки. Также ему нравится строить всевозможные логические умозаключения (в том числе и вслух), но при этом он порой заползает в такие дебри разума, что сам с трудом понимает, что несет. Если же рядом нет подходящей жертвы, которую можно заставить слушать всякий бред, Рей способен так глубоко уйти в собственные мысли, что перестает реагировать на внешние раздражители.
В поисках средства от скуки может пойти на все, даже на смертельную опасность и откровенную глупость. Правда, в жерло вулкана из интереса не прыгнет, не отправив предварительно туда еще кого-нибудь, чтобы оценить результат, и так он поступает практически во всем. Очень любит редкие книги, интересуется (но почти не владеет) магией, неплохо разбирается в лекарственных растениях. Также любит путешествовать как в компании, так и в одиночку. Минусом последнего является необходимость самостоятельно готовить (чего он очень не любит), а вот вкусно поесть просто обожает. В быту весьма неприхотлив – уснуть может на самой грубой постели, но при этом болезненно чистоплотен, а потому даже во время долгих странствий старается не забредать в места, где с водой туго. С режимом питания у него тоже не все в порядке. Порой он может не есть неделю, а потом еще месяц отъедаться. Желудок его иногда кажется бездонным (хотя это только предположение) и за один присест он способен съесть действительно много. Спит обычно днем, предпочитая ночной образ жизни. Бодрствовать, кстати, может достаточно долго (рекорд – обходился без сна неделю, правда, после этого продрых почти трое суток), но без особой надобности так над своим организмом не издевается. Жизненная энергия его кажется неиссякаемой, возможно, так выражается влияние магического перстня.

Способности.
Сам по себе применять магию не способен, но пользуясь помощью перстня, может выполнять некоторые несложные действия вроде призыва денег из тайника. На интуитивном уровне чувствует ауру, при должной концентрации способен лечить незначительные физические повреждения, воздействуя на эту самую ауру – такому «фокусу» его обучил один знакомый жрец (предпочитает применять данную способность только в случае крайней необходимости, тем более что у него есть альтернатива в виде некоторого запаса лекарственных трав). Также является неким подобием энерговампира – поглощает энергию эмоций живых существ, правда, делает это не с целью насыщения, а просто так, от нечего делать. Больше всего любит «кушать» сильные эмоции вроде гнева, страха, зависти и злобы. Радость тоже подходит, только при ее избытке Рея начинает буквально распирать от неконтролируемого хохота, поэтому с чересчур веселыми личностями он старается близко не контактировать.
Помимо прочего прекрасно владеет катаной (навык оттачивал годами, причем тренировался и с другими, более тяжелыми клинками). Ну и летает, само собой! Кстати, поскольку крылья его являются не магической способностью, а неотъемлемой частью физического тела, летать он может условно неограниченно по времени (в смысле как обычная птица – пока не устанет).

6) Биография
Итак, история эта начинается в тихой деревеньке без названия, укрытой в горах далеко на севере. Небольшая долина, окруженная заснеженными вершинами, находится не слишком высоко над уровнем моря, потому климат здесь не такой уж и холодный, да и горная цепь защищает это место от пронизывающего ветра. С водой здесь проблем не бывает – с гор стекают многочисленные ручьи и реки, а потому решение небольшой кучки людей основать здесь поселение вовсе не кажется диким. Деревня эта невелика, всего полсотни домов, и, в сущности, мало чем отличается от остальных. Здесь живут обычные люди, с обычными житейскими проблемами. Магических способностей здесь ни у кого нет, да и кому они нужны? И без магии им живется хорошо. Кормятся местные плодами своих трудов, возделывая неподатливую твердую, но вполне плодородную землю. Взрослые днем обычно заняты работой по хозяйству, дети же играют в небольшом но густом леске, находящемся тут же, в долине. Самый обычный пейзаж, мирная идиллия провинции. Но ведь ни один человек в здравом рассудке не станет переселяться в горы, даже в такую уютную и тихую долину, без особой на то причины. А причина, конечно была. Давным-давно, в незапамятные времена жители одного ныне не существующего города чем-то прогневили могущественного демона. Ну, демон, естественно возжелал мести и потолковав со знакомыми магами, умудрился составить мощное проклятие, которое и обрушилось на головы ничего не подозревающих людей. Первые пару недель проклятые и сами не замечали никаких изменений. Просто жили как раньше, не ведая об опасности. Но вот наступило полнолуние и в городе стали пропадать жители, причем масштабы этих исчезновений были пугающими. За три дня (полнолуние, день до него, и день после) город лишился почти половины своих жителей, и никто не мог понять, что же произошло. Ох, поправка: никто из взрослых. Ибо дети в возрасте лет до десяти, прекрасно знали, что происходит в городе по ночам и боялись кому-то об этом рассказать. Но, как всегда, все тайное становится явным и настал день, когда всем жителям города стал известна страшная правда, впрочем, жителей этих было уже не так много – всего лишь две-три тысячи. За три месяца население города сократилось вчетверо. Проклятье, насланное демоном, изменило сущность людей. По большому счету людьми они уже больше не были, теперь они стали оборотнями. В полнолуние они были обречены, претерпевая жуткую боль превращаться в громадных свирепых волков, и при этом полностью теряли рассудок. Они не могли контролировать животную ярость и способны были растерзать даже отца, мать, или лучшего друга. Да и детей они не жалели. А наутро воспоминания о ночных событиях начисто выветривались из их памяти, помнили обо всем только дети видимо, не такие ожесточенные, как взрослые. Да и контроль над звериной яростью им давался несомненно лучше, чем взрослым.
Как только весть о постигшем город несчастье разнеслась по окрестным землям, люди-волки стали изгоями. Торговля прекратилась, вся жизнь пришла в упадок. И тогда, оставшаяся в живых жалкая кучка измученных жителей решила убраться в отдаленную местность, чтобы там основать новый город, полностью изолированный от внешнего мира. Хотя, возможно, это было и не самое лучшее решение.
В странствиях проклятые люди провели несколько лет, пока не нашли свою горную долину и не обосновались в ней. Постепенно жизнь их наладилась, в полнолуние, превратившись, они продолжали рвать и кусать друг друга, но уже меньше, гораздо меньше. Да и регенеративные способности у них заметно улучшились, так что население перестало сокращаться с ужасающей быстротой. Какое-то время люди втайне надеялись, что проклятье не распространится на их потомков, но это оказалось заблуждением. И дети, и внуки, и правнуки обречены были стать оборотнями. Даже при смешивании крови человек+оборотень выходил все-таки последний. Но, как ни странно, люди постепенно с этим смирились, а многие уже стали забывать, что их предки когда-то были людьми.
Однажды в эту деревеньку приехал странник, назвавшийся Крейном. Это был довольно тощий на вид мужчина лет тридцати от роду, богато одетый и наделенный изысканными манерами. Поскольку чужеземцы в этих краях были редкостью, внимание местных было постоянно обращено к нему. Крейн оказался весьма общительным и охотно рассказал людям свою нехитрую историю. Оказалось, что мать его была местной уроженкой и, соответственно, оборотнем. Но, выйдя замуж за человека, она была вынуждена покинуть родную деревню и уехать вместе со своим мужем, не пожелавшим оставаться в столь глухой местности. Потом уже у них родился сын – Крейн – и, естественно, он был оборотнем, как и его мать. Еще ребенком он любил слушать рассказы матери об укромном уголке мира, настоящем рае для таких, как они. Чем дальше, тем сильнее его охватывало желание разыскать свою историческую родину, так что он, справив двадцатипятилетие, распрощался с родителями и отправился на поиски этой деревни.
– Непросто было вас найти! – говорил он, сидя в местном баре перед толпой слушателей. – Однако и спрятались же вы, так далеко на север уйти! Но мне тут нравится, да…
Никто и не заметил, как улыбчивый, добродушный Крейн стал в деревне своим. Он ловко соорудил себе небольшой деревянный домик и мирно зажил рядом с такими же, как и он. Прошло еще несколько лет, и деревенька отгуляла пышную свадьбу – Крейн взял себе в жены местную первую красавицу Лорин. Некоторое время спустя Лорин забеременела. Теперь ее прелестное личико постоянно озаряла легкая улыбка, с каждым днем она становилась все краше и краше. С нетерпением она ждала своего первенца, а Крейн, будучи человеком мягким и искренне любящим, потрудился окружить молодую жену заботой и обеспечить ее всем необходимым.

***

Глубокая ночь, но в деревне никто не спит. Единственная во всей округе повитуха была поднята с постели около полуночи. Сейчас она сидела в доме у Крейна и удрученно качала головой.
– Не выживет, – грустно сказала она.
– Должна выжить! Ты обязана сделать все возможное и невозможное! Слышишь? Все! – в глазах Крейна появился сатанинский блеск, он грубо тряс повитуху за плечи, но затем, опомнившись, отпустил женщину и принялся вновь расхаживать по комнате. – Что… с ним? – с видимым усилием проговорил он.
– Трудно сказать. Ребенок тоже в опасности, но Лорин… – увидев сверкнувшие глаза Крейна, женщина поперхнулась. – Я сделаю все, что в моих силах.

***

Крейн стоял на коленях у постели еще недавно такой счастливо и веселой жены. Он уткнулся лицом в ее бок и тихо скулил, как побитая собака. Повитуха, сидела рядом и тихо плакала. Казалось, свет свечей, ярко горевших в комнате, померк.
– Прости… я не смогла, – из груди женщины вырвался отчаянный стон. Внезапно, раздался шум крыльев, и в широко распахнутое окно влетела огромная черная птица. Это был ворон весьма внушительных размеров. Около 75 сантиметров от клюва до кончика хвоста, иссиня-черное оперение, орехового цвета глаза, массивный клюв и лапы. Ворон, вестник смерти. Птица уселась в изголовье кровати и хрипло каркнула.
– Слушай меня, человек, – раздался громкий, ясный голос. – В твой дом пришла беда, но все еще обратимо. Твой ребенок жив, а жена еще не успела переступить ту незримую черту, что отделяет мир живых от мира мертвых, – при этих словах ворона повитуха вскрикнула и подскочила к внезапно закричавшему младенцу, лежащему подле трупа матери. – Да, ребенка вы можете спасти, но женщина уже не принадлежит этому миру. Имя мне Джейкенсворд, я – проводник из мира мертвых в мир живых. Я способен вернуть к жизни эту женщину, но взамен потребую плату. Ею окажется жизнь твоего ребенка. Ответь мне, человек, согласен ли ты пойти со мной на сделку?
Крейн, до того смотревший на птицу непонимающим взглядом, согласно закивал.
– Все что угодно, лишь бы она была жива!
– Как низко вы пали, люди. Ведь ты даже не поинтересовался, что станет с твоим сыном. Но не мне вас судить, – ворон сорвался с места и обдал женщину и ребенка дождем брызг – с перьев его ручьями стекала вода. Опустившись подле новорожденного, он несколько секунд вглядывался в бессмысленные глаза. На мгновение взгляд младенца стал жестким и серьезным, будто бы из только что открывшихся глаз взглянул на ворона мудрый старец. Но только на мгновение, ибо никто даже этого не заметил, ведь в эту самую секунду только что лежавшая недвижно Лорин зашевелилась.
– Что… с ребенком, – с трудом разлепив пересохшие губы, спросила она.
– Он жив, как я уже и сказал. Но теперь его жизнь ему не принадлежит. Я вернусь тогда, когда он будет готов и заберу его. Будьте готовы с ним расстаться, – изрек ворон и стремительно вылетел в окно.
– Я… не понимаю. Что это было? Что происходит? – глаза Лорин были мутными, она с трудом приподняла голову и поглядела на мужа, ожидая объяснений.
– Все будет хорошо, – просто сказал тот. – Все в порядке, это просто сон.

***

Первое время Лорин не могла нарадоваться, глядя на сына. Здоровый, пухленький, жизнерадостный крепыш вызывал умиление своей неуверенной детской улыбкой. Рос он не слишком быстро, но умственно развивался намного быстрее своих сверстников. Не прошло и шести месяцев с момента его рождения, как он начал уже неуверенно говорить первые слова. К году Рей (а это был именно он) уже научился говорить внятно, хоть и не вполне членораздельно. Среди своих одногодков он первым научился ходить, затем Крейну пришлось научить двухлетнего сына читать, ведь иначе от постоянных вопросов «как?», «зачем?» и «почему?» отделаться было просто невозможно. С книгами в этой небольшой деревеньке было довольно туго, да и детской литературы почти не было, но Лорин потрудилась найти для своего сынишки все необходимое, чтобы он мог продолжать радовать любящих родителей. Единственная вещь огорчала и настораживала их. Впрочем, вся деревня при виде Рея замирала в ожидании чего-то необычного. Пусть он и развивался быстрее других, это было еще терпимо, но он за два года ни разу не превратился. А ведь обращениям в полнолуние подвержены даже самые маленькие дети. Они, конечно, становятся всего лишь крохотными волчатами, но это неизбежно. А Рэйвен не стал волком ни разу – в этом с уверенностью взрослых заверяли все дети, способные сохранять воспоминания о происходящем в полнолуние.
Когда Лорин с ужасом поняла, что каждое полнолуние ее сын подвергается опасности быть растерзанным свирепыми оборотнями и, более того, даже она сама могла загрызть своего собственного сына, она велела мужу построить убежище вроде погреба, в котором Рея прятали во время полнолуний. Поначалу сердце женщины кровью обливалось, когда ей приходилось запирать любимое чадо, но тот, к удивлению всех, не сопротивлялся и безропотно отправлялся в погреб в обнимку с очередной книгой.
Шли годы, Рей рос веселым, жизнерадостным ребенком. Каждый день он играл во дворе с ребятами, а по ночам читал книги. Ему было интересно все – от детских сказок до книг о медицине, но больше всего он интересовался тайнами магии. Сверстники часто поражались тому, как мало спит их друг. Ведь днем он был зачинщиком всех драк и набегов на чужие огороды, а количество прочитанных им книг говорило, что и по ночам он времени на сон не теряет. Да и в полнолуние он никогда не спал. Пока волки выли и грызлись друг с другом в лесу, Рэйвен потихоньку выбирался и мчался к укромной полянке, где встречался со своими друзьями, уже принявшими волчье обличье. Там они обычно играли всю ночь, а перед рассветом неудавшийся оборотень вновь возвращался домой. Волчата, кстати, его не трогали, они вполне владели собой, в отличие от своих родителей, а о том, что их могли заметить взрослые волки, дети даже и не задумывались.
Помимо прочих развлечений, Рей завел себе невинное хобби – он очень любил воровать у соседей всякие безделушки. Организовав с местными ребятишками что-то вроде разбойничьей банды, он ежедневно развлекался тем, что таскал из чужих домов все, что плохо лежит, причем был настолько удачливым, что его никто ни в чем не подозревал, в то время как другим детям порой крепко доставалось за подобные забавы.

***

Полнолуние. Та самая ночь, в которую оборотни особенно свирепы. Семилетний Рей бесстрашно пробирается по лесу, освещенному молочно-белым светом луны. Знакомый поворот, три высоких сосны… так-так, теперь нужно только пробраться через колючие кусты и он на месте.
Продравшись через невысокие заросли терновника, и оставив на колючках клочки одежды, он выкатился прямо к лапам молодого волчонка. Тот залился лающим смехом и толкнул друга лапой. Рей немедленно вскочил на ноги и весьма правдоподобно зарычал, оскалив свои острые зубы – ни дать, ни взять настоящий волк! Внезапно где-то совсем рядом раздался протяжный вой. Громадный волк одним прыжком перемахнул через кустарник и приземлился прямо посреди полянки, разметав волчат в разные стороны. При виде Рея шерсть на его спине встала дыбом. Из полуоткрытой пасти капала слюна, глаза волка налились кровью, он хрипло зарычал и кинулся на человека.

***

Способность хоть как-то соображать вернулась к Рею лишь за пару часов до рассвета. Он услышал тихое поскуливание и открыл глаза. Обнаружив, что сидит на ветке метрах в шести над землей, он чрезвычайно удивился и чуть не свалился с этой самой ветки. Внизу, на земле прямо под ним сидел и скулил один из его друзей. Рэйвен весело помахал ему и увидел, что руки у него в крови, да и футболка ко всему прочему была изодрана в клочья. Странно, но никаких других повреждений у него не было. Он попытался припомнить что же произошло, но после того как на него кинулся громадный волк, все его воспоминания были как в тумане.
– Похоже, я отключился, – тихо сказал он и стал проворно спускаться по стволу дерева, плотно прижимаясь всем телом к испещренной морщинами древесной коре.
Спрыгнув на землю, он повернулся к волчонку, сидевшему всего в паре метров от него.
– Хиррел, а где все остальные? Что вообще произошло? – недоуменно спросил он, но тот только заскулил и, поджав хвост, умчался куда-то в чащу. Пожав плечами, Рей снял с себя остатки футболки, кое-как вытер ею руки от крови и со всех ног помчался обратно в деревню, чтобы успеть запереться в погребе до рассвета. У него было меньше часа до того, как оборотни вновь примут человеческое обличье и вернутся из леса.
Добравшись до дома, Рей первым делом тщательно вымыл руки в бочке с дождевой водой, а потом, запершись в своем погребе, рухнул на кровать и мгновенно уснул.
Проспав до полудня, он наскоро позавтракал и, кое-как отбившись от матери, приставшей с вопросами вроде «Ты не заболел?», «Почему сегодня так долго спал?» и «Что-то ты бледненький совсем, может, кушаешь плохо?», сразу побежал на улицу. Ему было жутко интересно узнать, что же такое произошло ночью, и каким чудом он спасся от зубов разъяренного оборотня, но друзья нашли его первыми. Один из них подкрался к Рею сзади и, схватив за шиворот, оттащил за угол своего дома, где уже собралась вся ватага мальчишек. Переглянувшись, они предложили уйти в лес, подальше от чужих ушей. Добравшись до своей любимой поляны, они уселись прямо на землю и стали наперебой спрашивать Рея о том, что случилось ночью.
– Эй, ребят, погодите, я сам у вас хотел спросить! Кто меня закинул на дерево и почему тот волчара меня не разодрал? Я-то думал, что мне крышка! Я на пару часов отключился и вообще ничего не помню, – недоуменно протянул Рей.
Ребятишки вновь переглянулись и Хиррел, самый смелый и взрослый из них, заговорил:
– Понимаешь, ты ночью вел себя как-то странно. Как только этот громила кинулся на тебя, ты полоснул его по морде внезапно выросшими когтями. Потом раз, другой, третий. Он выл и плевался кровью, а у тебя вдруг, откуда ни возьмись, выросли огромные крылья и ты вмиг оказался высоко на дереве! Не то чтобы ты стал особенно сильным, волк не убил тебя скорее от неожиданности, но вот чтобы летать…
С каждым словом глаза Рея все сильнее и сильнее лезли на лоб. С трудом справившись с отвисшей челюстью, он только и смог из себя выдавить:
– Офигеть.
– И это все, что ты можешь нам сказать? – взорвался Дэвис, худенький мальчуган лет десяти. – Ты вчера летал! Как это понимать вообще? Ты же оборотень, а не голубь!
– Погоди, Дэв, не ори так, мы же оглохнем, – осадил его Хиррел и повернулся к Рею. – Тебя ведь никто не обвиняет. Да и вообще, вчера это было… ну просто нереально круто! Ни один из нас не смог бы удрать от взрослого, но ты его так разукрасил, что… не будь там тебя, он бы точно кинулся на нас, и кто знает, сколько бы осталось в живых. Но мы бы хотели знать, каким образом тебе это удалось, и сумеет ли кто-нибудь из нас проделать такой фокус?
– Да я и сам не понимаю, что вчера произошло! Я помню только… – Рей нахмурился, пытаясь восстановить в памяти события прошедшей ночи, – сильную боль в спине. Ах, да, еще и руки у меня в крови были, и футболка порвана. Все, – он удрученно покачал головой и уставился в землю. Не нравился ему этот допрос.

***

Два месяца спустя Рей сидел во дворе своего дома с очередной книгой. Уже два месяца, как он перестал гулять с соседскими мальчишками. После той памятной ночи никто не хотел иметь с ним дело, все просто думали, что Рей что-то от них скрывает, и решили вычеркнуть его из своей жизни. Тот, впрочем, совершенно от этого не страдал, единственная неприятность, постигшая его, это бесконечные вопросы обеспокоенной Лорин. Как же так, ее чадо, раньше любимое всеми, теперь целыми днями просиживает над книгами?! А чадо тем временем беззаботно предавалось веселью в одиночку – читало, воровало из чужих садов фрукты, а из домов всякие безделушки. Потом вновь читало, ело, ну и так далее.
Сегодня только выдался не совсем обычный день. Рей отыскал в столе отца странную небольшую коробочку и, открыв ее, увидел серебряный перстень с крупным темно-синим камнем, по-видимому, очень ценным. Естественно, он сразу же спросил у отца, что это за перстень, и почему его никто не носит, но вместо ответа впервые получил по шее.
– Я запрещаю тебе прикасаться к этой вещи, – крикнул он, отвесив сыну второй подзатыльник, и, забрав коробку, ушел в дом.
Рей, не особенно расстроившись, прихватил новую, только-только с превеликим трудом добытую книгу о горячо любимой магии, и отправился читать на свежий воздух, пообещав себе, что когда-нибудь стащит-таки у Крейна таинственный перстень. Но в этот день длинные строчки магических формул не укладывались в голове Рэйвена, он, то и дело возвращался мыслями к своей любопытной находке. Блеск камня, его глубокий, насыщенный цвет не уходил из головы. Закрыв книгу, он прислонился спиной к стене дома и уставился в небо. Находясь в состоянии полудремы, он рассеянно следил взглядом за какой-то черной точкой, появившейся в небе. Точка все росла и росла, и вскоре стало ясно, что это довольно крупная птица с жестким, синевато-черным оперением. Птица кружила в воздухе, выписывая замысловатые фигуры. Она то скользила, то резко разворачивалась, то пикировала, то вновь набирала высоту, явно наслаждаясь полетом. Повертевшись в воздухе еще некоторое время, она вдруг сложила крылья и резко устремилась к земле. По мере ее приближения, становилось ясно, что птица эта была весьма немалых размеров и несколько необычного для горной местности вида. Некоторое время Рей продолжал лениво разглядывать пернатого, но так и подскочил, поняв, что птица направляется прямо к нему. Расправив крылья у самой земли, она опустилась на землю возле Рея. В ее осанке было что-то гордое и неколебимое, мудрые глаза смотрели на мальчика серьезно и решительно. Сделав несколько шагов в его сторону, птица заговорила, от чего Рэйвен подскочил во второй раз.
– Приветствую тебя, сын человека. Я ворон Джейкенсворд. Слыхал ли ты обо мне?
Маленький оборотень только покачал головой не в силах вымолвить ни слова. Птица нахмурилась и подошла еще ближе.
– Так я и думал. Отец твой, ничтожный человек, так и не решился рассказать никому о сделке, заключенной в ночь твоего рождения. Уверен, что жена его остается в таком же счастливом неведении, иначе бы ни одну птицу к тебе и на пушечный выстрел бы не подпустили. Что ж, собирайся мальчик, сегодня нам придется проделать долгий путь.
– С-собираться? Куда? – дрогнувшим голосом проговорил Рей. Чувство страха этому сорванцу было не знакомо, но сейчас сердце его трепетало от одного только вида черной птицы.
– Как куда? В дорогу, само собой. Мне нужно многому тебя научить и времени терять мы не можем. Возьми с собой все самое необходимое, но учти, что нести свои вещи ты будешь сам. По пути я расскажу тебе твою историю.
– Нет, – неожиданно резко ответил Рэйвен. Не обращая внимания на удивленный взгляд ворона, он продолжил, – мы не сможем никуда уйти, даже если я этого захочу. Мать не отпустит меня ни на шаг. Меня с этим местом мало что связывает, да и что-то мне подсказывает, что путешествовать с тобой будет гораздо интереснее, чем жить в этой глуши, но пока я не могу уйти из этого дома. Поверь, выцарапать меня у матери будет нелегким делом.
– В твоих словах есть доля здравого смысла, – ответил ворон, помолчав немного. – Люди не умеют держать слово, что видно из поведения твоего отца, а мать… Ладно, мальчик, мы останемся здесь, но только на три года. Не больше. За это время тебе придется придумать сносное объяснение для родителей. Отныне ты будешь моим учеником. Отказ не принимается. Ты обязан будешь безоговорочно слушать меня, ибо обучение твое будет сопряжено с опасностями. Однажды я уже говорил это твоему отцу, повторю и тебе: твоя жизнь тебе не принадлежит, и распоряжаться ею ты не имеешь права. Забудь имя, данное тебе при рождении, я придумаю для тебя новое. Теперь поднимайся, нам нужно найти укромное место, в котором можно спокойно побеседовать.
В голосе ворона было что-то такое, чему нельзя было не подчиниться, потому Рей покорно поднялся и неуверенно пробормотал:
– Я знаю одно место…
– Укромная поляна в лесу? – птица хрипло захохотала. – Ты глуп, мальчик. Даже еще глупее, чем кажешься на самом деле. Это место не является укромным, ведь о нем знает добрая половина местной молодежи. Нет, мы уйдем в горы. Туда, где никто не сможет нас обнаружить. Не переживай, к закату ты успеешь вернуться домой. Идем, – властно проговорил он и, сделав несколько прыжков, взмахнул крыльями и полетел невысоко над землей.
– Знаешь, Джейк, – проговорил Рей, с трудом поспевавший за проворной птицей, – я вспомнил, что где-то читал о воронах. С вашим родом связано множество легенд и загадок. Некоторые считают вас вестниками смерти, а кое-кто говорит, что столетняя птица способна дать человеку бессмертие или даже воскресить умершего. Скажи, что из этого правда?
– Не болтай.
– Злюка, – не унимался Рей. – Но ты ведь мне все расскажешь, верно? Кстати, если я должен забыть старое имя… а можно я буду представляться всем Рэйвеном? Я же вроде как ученик ворона, а ворон на каком-то из языков – это рэйвен. Можно я возьму себе это имя, а, Джейк?
– А ты быстро свыкся с неизбежностью. Ты забавный, – ответил ворон, не поворачивая головы. – Зовись как хочешь, я все равно придумаю тебе более подходящее имя. Но старое – забудь. И, да, меня зовут Джейкенсворд, сокращений я не потерплю, понял?
– Да понял я, понял. Джейк, слушай, а что если…

***

Вцепившись правой рукой в крохотный выступ в скале, пальцами левой Рей ловко нашарил какую-то трещину и подтянулся. Метр за метром он поднимался по отвесной каменной стене, подгоняемый громкими возгласами:
– Шевелись, Эргилль! Эдак ты и до вечера не взберешься. Живее, напрягись и лезь вверх. И не вздумай сорваться, я тебя ловить не собираюсь.
– Будто бы я сам не догадаюсь, – прошипел Рей и продолжил ползти вверх. Вот наконец он добрался до небольшой каменной полки. Одним рывком он забросил ноги на выступ и перекатился на плоскую каменную поверхность. Тяжело дыша и всем разгоряченным телом впитывая холод камня, он старался не слушать нравоучения Джейка.
– Ужас. Просто невероятно! Чему я тебя учил? Ногами, ногами себе помогай. Кто же по горам на одних руках ползет?
– Сам бы попробовал сюда забраться, – огрызнулся он в ответ. – Да некуда так ногу поставить, не-ку-да! Ай! – он потер пальцами макушку, куда его только что клюнул ворон.
– Не смей говорить со мной в таком тоне. Теперь подойди к краю обрыва и прыгай вниз.
– Чего? Ты что, издеваешься? Я же разобьюсь!
– Вот ведь глупое создание! Не зря Эргиллем зовешься. Целый месяц его учу, а все без толку. Вспомни, как ты в первый раз трансформировался.
– Ну, ты сказал, – обиженно протянул Рей, очень уж он не любил свое новое имя. – Тогда у меня выбора не было! Меня же загрызть могли. И вообще, я и сам не помню, как это произошло.
– У тебя и сейчас выбора нет. Если не прыгнешь, я сам тебя столкну. Птенцов, между прочим, точно так же летать учат.
– Я тебе не птенец, – взорвался оборотень. – Что за варварские мето-а-а-а-а…
Пара секунд и все стихло. Раздался лишь звук глухого удара, будто тяжелый мешок с песком грохнулся с большой высоты на землю.

(две минуты спустя)
– Я тебе перья повыдергиваю! – яростно шипел Рей, потирая ушибленную руку и глядя на ворона, откровенно потешавшегося над раздосадованным парнишкой. – Да я больше часа на эту стенку лез, а теперь вот вниз свалился!
– Глупец! Ты не свалился, а слетел. Если бы ты упал, то даже я не собрал бы потом твои косточки. Значит так, Эргилль, теперь твоей задачей будет превратиться без помощи падения. Летаешь ты не ахти как, но для того, чтобы научиться поддерживать полет, ты сперва должен суметь вызвать и удержать трансформацию. Стань единым со своей сущностью. Только так ты добьешься успеха.
– Ты ужасен. Как я, по-твоему, сольюсь со своей сущностью, если я даже не знаю, в чем она состоит, – ляпнул Рей, на всякий случай, прикрывая голову руками.
– А ты подключи воображение! Вспомни, что ты почувствовал, когда падал со скалы?
– Что ты сволочь, – бесхитростно ответил оборотень, за что тут же получил крылом подзатыльник.
– Я не о том, что ты хотел сделать со своим уважаемым учителем, а о всплеске адреналина, об ощущении опасности. Ну же, Эргилль, неужели мне придется заклевать тебя до полусмерти, чтобы до тебя дошел смысл моих слов? Что за глупый мальчишка мне попался, – гнул свое ворон, искоса поглядывая на раздосадованного парнишку. – Ты даже не в состоянии понять мои требования, а уж выполнить… бездарность!
Тут уж юный Рэйвен не выдержал и рассек рукой воздух перед самым клювом Джейка, а затем ошарашено уставился на собственные ладони. Ниже локтя руки его были покрыты жесткими черными с синеватым отливом перьями, а вместо ногтей торчали крепкие полуторадюймовые когти. Не веря своим глазам, он дернул за одно перышко и вскрикнул.
– Больно, – обиженно прошептал он.
– Еще бы тебе не было больно, – фыркнул ворон. – Вот будешь знать теперь, как угрожать мне выдергиванием перьев. Что ж, признаюсь, это не совсем то, что я надеялся увидеть, но для начала уже неплохо. Видишь, как ты прост? Стоит указать тебе на твои недостатки, как ты мигом выходишь из себя.
– Не нарывайся Джейк, второй раз не выйдет. Помни, у меня еще и зубы есть, – проворчал крайне раздосадованный Рей. – И как теперь это убрать? – спросил он, вертя рукой так и этак.
– Как только ты успокоишься, все вернется в норму, – заверил его Джейк. – А теперь лезь на дерево. Вон та сосна вполне подойдет. И поживее, пока у тебя есть когти, взобраться по гладкому стволу не составит труда.
– И зачем я это делаю? – пропыхтел Рей, вонзая когти в сосновую кору и медленно забираясь все выше и выше.
– Как зачем? Прыгать будешь! Только теперь постарайся сконцентрироваться не на ругательствах, а на своих ощущениях. Давай, шевелись, Эргилль!

***

Рей спал, улегшись на ветке дуба. В густой кроне дерева он надеялся укрыться от вездесущего своего учителя, но не тут-то было. Властный голос выдернул его из объятий сладостной дремы.
– Слезай с дерева, лентяй! Ты помнишь, какой сегодня день?
– День… четверг, вроде, – рассеянно протянул он. – А что?
– Неужто ты выучил дни недели?– съязвил ворон. – Ровно три года назад я вернулся, чтобы забрать тебя из дома. Я обещал тебе три года отсрочки, теперь нам пора в путь.
– Слушай, Джейк, а я никогда не говорил, что у тебя просто отвратительный характер? Разбудить меня ради такой мелочи!
– Мелочи? Это не мелочь, а твой рок. Ну-ка марш прощаться с сородичами.
– Э нет, Джей, я нужен тебе, потому ты иди и разбирайся с ними. У меня нет никакого желания выслушивать клекот маменьки и папеньки. Давай, за дело, – лениво проговорил он и спихнул своего многоуважаемого учителя с ветки. Затем, дождавшись пока озлобленная птица скроется в окне дома, он спрыгнул на землю и кинулся в пристройку, в которой хранился всякий старый хлам. Раскопав земляной пол в одном из углов, он вытащил небольшую коробочку и, открыв ее, залюбовался блеском камня. Да, Рей все-таки нашел место, где отец три года назад спрятал загадочный перстень, и теперь частенько приходил сюда полюбоваться им. Тогда же он решил, что ни за что не расстанется с этим камнем, а потому, когда придет время покидать дом, он заберет заветную коробочку с собой.
Пять минут спустя Рей с перстнем в кармане вновь сидел на ветке дуба и громко хохотал, слушая перебранку, доносящуюся из дома. Видимо, Джейку не удалось подыскать подходящие слова, чтобы успокоить праведный гнев Крейна и Лорин. Но над желаниями и мыслями своего сына они были не властны, а тот уже твердо решил, что пора ему покидать эту глушь. Тем более что дальнейшее обучение, как сказал Джейк, невозможно было без долгих странствий. И пусть обучение это порой бывало весьма болезненным, Рэйвену нравилось слушать рассказы мудрой птицы. С ним ему было действительно интересно. Навеселившись вволю, оборотень соскользнул на землю и, подойдя к открытому окну, громко свистнул. Джейк верно понял намек и немедленно вылетел на улицу, врезавшись в своего ученика, а тот посадил несколько шокированного и частично ощипанного ворона на плечо и быстрым шагом направился на юг. Не оборачиваясь, он махнул рукой в ответ на возмущенные вопли, несущиеся ему вслед. Начинался совершенно новый этап его жизни.

***

Рей, совершенно разбитый, лежал посреди леса. Сегодня ему пришлось очень несладко. Беспощадный учитель заставил его трансформироваться раз за разом, а поскольку во время превращения крылья у парня прорастали прямо через кожу, процесс этот был малоприятным. Пусть оборотень и регенерировал чуть быстрее, чем обычные люди, но раны его не затягивались мгновенно, а после многократных превращений спина его представляла какое-то кровавое месиво. Но, тем не менее, прогресс за пять лет непрерывных тренировок, начавшихся сразу после ухода из отчего дома, был налицо. Рей научился во время превращений не прокусывать до крови нижнюю губу, что, безусловно, было огромным плюсом. А Джейк, видя успехи своего ученика, был настроен крайне оптимистично. «Лет через десять ты перестанешь оглушать меня своими воплями, через двадцать начнешь быстрее заживлять раны, а еще через пятьдесят», – порой говаривал он, глядя на неподвижное тело ученика. Встречаясь глазами с горящим взором жаждущего мести Рэйвена, он спохватывался и говорил: «Ну, ты же знаешь, времени у нас много! Ведь ты можешь прожить столько, сколько захочешь, естественно, пока тебя не убьют. А если ты будешь проявлять разумную осторожность, то в запасе у нас будет ну, скажем… вечность!»
Да уж, свою «не неуязвимость» Рей уже успел проверить на собственной шкуре. Год назад этот четырнадцатилетний сопляк подрался в трактире с парочкой громил. После драки он недосчитался пары зубов, оба глаза его опухли и превратились в лиловатые щелочки, и плюс ко всему несколько сломанных ребер. Тогда, лежа на грязном полу и чувствуя, как одно из ребер скребет по сердцу, он шипел, плевался кровью и ругался с Джейком (да, эти двое неисправимы). Каждый вздох его мог быть последним. Ни до, ни после этого он ни разу не ощущал так близость конца, но все-таки выжил. Потратив на это изрядную толику своей магической силы, ворон выходил своего непутевого подопечного. Правда, потом обрушил на него такую снежную лавину, что ему едва ли не пришлось спасать Рея заново.
С тех пор Рей стал вести себя осторожнее, ибо умирать в его планы не входило. Да и Джейк перестал оставлять его без наблюдения, опасаясь, что тот вновь выкинет что-нибудь эдакое. Теперь он, само собой, тоже был неподалеку – взирал на измученного ученика с невысокой ветки.
– Эргилль, ты меня слышишь?
В ответ неразборчивое мычание.
– Я тебе раньше не говорил, но ты не первый мой ученик.
Снова мычание.
– Вообще-то раньше они так долго не проживали. Умирали максимум через три года. Я поражен твоей живучестью!
С трудом повернув голову набок, Рей злобно прошипел:
– Думаешь, я не догадывался, что являюсь не первой твоей жертвой? Ты так мастерски надо мной издеваешься, что в этом у меня сомнений не было никаких. А то, что ты отчаянно пытаешься меня убить…
– Глупец! – резко оборвал его Джейк. – Я не пытаюсь тебя убить. Если ты не сможешь подчинить свои способности – все равно умрешь. Я вытащил тебя из такой глуши, где никто не владеет магией. Самое страшное, что ты повидал, это обычные проклятые люди. Ты не встречал ни настоящих магов, ни демонов, ни драконов, ни… да что там, ты кроме людей вообще никого не видел! Я специально не забредал в опасные места. Мы ходим только туда, где безопасно. Ведь ты при любой опасности начинаешь трансформироваться, а от боли порой теряешь сознание. Это же никуда не годится! Ты даже улететь не сможешь, если на тебя кто-нибудь набросится. Сейчас ты более беззащитен, чем люди. Один ты не выживешь. Тем более, ты должен быть благодарен мне хотя бы за то, что я утоляю твой информационный голод. Не знаю, польстит ли это тебе, но своим предыдущим ученикам я столько всего не рассказывал.
Рэйвен молчал. У него не было сил спорить с учителем, он просто переваривал информацию. По-своему поняв его молчание, ворон после длительной паузы прибавил:
– Если ты будешь продолжать вести себя смирно, я расскажу тебе о кольце, которое ты носишь не снимая. Даже ты должен был заметить, что это не простая безделушка. Я расскажу тебе все, что знаю о нем. Даю слово.
По загоревшимся глазам парня, Джей понял, что сумел его заинтересовать. «Значит, назавтра все повторится. Превращение, боль, превращение… ничего, скоро он привыкнет», – думал он, устраиваясь на ветке поудобнее. Солнце стояло в зените, значит, пора было укладываться спать. Вот уже несколько лет они вели ночной образ жизни. Джейк, конечно, совой не был, но он прекрасно понимал, что их с Реем «эксперименты» проводить все же лучше под покровом ночи.

***

Шли годы, которые Рей уже устал считать. На определенном моменте он практически перестал меняться внешне, потому теперь трудно было определить его истинный возраст. Хотя Джейк, скорее всего, точно знал возраст своего подопечного, но разве он имел какое-либо значение? Долгие годы в жизни Рея ничего не менялось. Он все также путешествовал по человеческим городам, все так же ни на шаг не отпускал его от себя мудрый ворон, по ночам, забравшись в какой-нибудь глухой лес как можно дальше от людских обиталищ, он раз за разом превращался. Постепенно он перестал чувствовать боль, затем раны его стали заживляться все быстрее и быстрее, и гораздо, гораздо позже Джейку удалось научить его трансформироваться частично – без изменения рук. Обычно Рей вел себя довольно смирно, конечно, насколько позволял его буйный характер, но проведенные вместе с вороном годы сильно изменили его не только внешне, но и внутренне. Характер его прежде легкий и беззаботный, стал крайне нестабильным. Временами он становился угрюмым и ворчливым, порой – нервным и раздражительным. Во многом он стал походить на ворона, также его стала часто одолевать скука. Большинство человеческих чувств Рей постарался искоренить в себе сам, в то же время, развивая животные инстинкты. Волчья родословная проявлялась в физических свойствах организма – чутком обонянии, ускоренной регенерации, тонкой интуиции. Как только оборотень научился безболезненно трансформироваться, начались другие тренировки – теперь он учился летать. Надо сказать, этот этап обучения ему чрезвычайно понравился. Когда он взмывал в небо, пьянящее чувство полета наполняло все его существо, а Джейк, кстати, учил его не только бездумно крыльями махать, но и выделывать в воздухе фигуры высшего пилотажа. Пожалуй, только в полете эти двое понимали друг друга без слов. Все распри оставались на земле, а небо… небо – это небо. Там нет места житейским склокам и дрязгам.
Как только Джейк счел Рея способным совершать более-менее дальние перелеты, они, по настоянию последнего, отправились разыскивать отца Крейна и, соответственно, деда Рея. Ворон сдержал свое обещание и уже давно рассказал ученику все, что знал о перстне. Оказалось, что редкий камень, называемый танзанитом, был древним магическим артефактом, обладающим поистине огромными запасами магических сил. Камень этот  тысячелетиями передавался по наследству, его вставляли то в перстни, то в ожерелья, и так он попал к Рею, а до того к его отцу, деду, ну и так далее. Но ворону было мало что известно о том, как использовать этот артефакт. Лишь кровные наследники рода посвящались в эту тайну, и даже такой проныра, как Джейк, не сумел разузнать ничего конкретного.
Теперь, когда Рей научился летать, путешествия их стали не такими долгими и изнурительными, и хоть передвигались они только по ночам (Джейк ни в какую не соглашался выпускать это крылатое создание на люди днем), теперь им не приходилось тратить много времени на длительные пешие переходы. Добравшись до города, в котором родился Крейн, они тотчас отправились на поиски его родни. Рей с удивлением узнал, что является потомком знатного и богатого рода, и что его, оказывается, ждет немалое наследство в финансовом эквиваленте и нехилый такой домик скорее похожий на замок, чем на скромную фазенду. Ну, тут уж началась прямо классика жанра – куча других родственников, желающих также заполучить денежки, умирающий дедушка, желающий высказать последнюю волю… Кстати, дедушка этот оказался тем самым отцом Крейна – Джулиусом. Больше всего Рея и Джейка поразило то, что Джулиус умудрился столько прожить (сынок-то его наверняка уже и скончался от старости), но встреча с дедом развеяла все сомнения оборотня. На самом деле он оказался всего лишь магическим двойником, тенью живого человека, давно покинувшего этот мир. А двойник был создан магией перстня для того, чтобы последние крохи знаний о его свойствах не были утеряны навсегда. От копии деда Рей узнал, что многие поколения владельцев перстня использовали его как средство для призыва фамильного оружия (го в пункт пятый), ну и, собственно говоря, научился кое-как высвобождать энергию перстня. Но как только оборотень почувствовал в руке тяжесть катаны, дед его бесследно исчез – перстень (оказалось, что у него и характер свой есть!) счел дальнейшее поддержание его существования бесполезным расходом энергии. Оборотень, правда, не особенно расстроился, и, лишившись очередного родственника, поступил, как и подобает такому бездушному созданию, как он – скрылся в неизвестном направлении, прихватив с собой столько денег, сколько смог унести, не заботясь о дельнейшей судьбе родового гнездышка и бесконечных очередях наследников.
Да, не успел Рей совладать с собственными способностями, как ему и Джейку подкинули новую задачку. Что вообще делать с этой катаной, и каким образом заставить ее исчезнуть? Эти и другие вопросы, возможно (если автор вконец не обленится), будут раскрыты в биографии позднее.

7) Где-то бегали.
8) Вечная головная боль Рея – его учитель, ворон Джейкенсворд (Джей, Джейк), что значит мудрый. Это представитель одного из подвидов ворона обыкновенного – тибетский ворон (corvus corax tibetanus). Среди других видов выделяются более крупными размерами и более блестящим оперением: длина тела в среднем около 71 см, длина крыла в среднем 472 мм (половой диморфизм не выражен), окрас иссиня-черный, на груди перья могут быть коричневатыми, клюв крепкий и массивный. Явно наслаждаются полетами, любят выписывать в воздухе различные пируэты и акробатические трюки.
Помимо нескончаемых запасов знаний, Джейк также обладает немалым запасом магических сил. Колдует он, правда редко, и чаще всего для того, чтобы особенно болезненно наказать своего ученика. При этом он обычно не мелочится – может призвать на голову Рея снежную бурю, лавину, цунами… делает он это крайне редко, зато весьма эффективно.
П.С. Сведения о воронах нагло содраны из Википедии.
П.П.С. Сказал не все что хотел, просто остальное набирать слегка обломался
9) Холодный разум.
10) Есть.

Отредактировано Raven (02.04.12 19:31:39)